Пять часов на фик в 2.5 страницы
Таким путем я точно на ББ не уложусь

@темы: да как так-то

---

Посмотрела заявленные в разные номинации на Golden Nag, поняла, что шансов у меня нет...
Ну, что поделать. Не первый раз, не последний

@темы: как-то так

---

Мои работы с XXIII-DA тура однострочников

Конечно однострочники у меня пока такое себе, но я пытаюсь. На следующем фесте буду наверное анонимно участвовать


Пишет  Dead Sun.:

08.03.2016 в 07:35

XXIII-DA-10
Анора/ГФ. ГФ - "тайный канцлер" королевы Аноры. R+

Исполнение №3, 100 слов, гет

Исполнение №3, 100 слов, гет

Айдан Кусланд очень приветлив и общителен со всяким днем, а ночью мучает до смерти вычисленного шпиона и скармливает его потроха крысам.
"Вычисли и разберись с теми, кто продал или готов продать нас", — приказывала королева, когда страж присягнул Короне на верность.
Айдан Кусланд учтиво кланяется знатным персонам днем, а ночью режет им глотки и вспарывает животы их детям.
"Они собираются поднять восстание. Они должны бояться об этом даже подумать," — говорила королева, перебирая бесчисленное количество писем.
Айдан Кусланд скрывается в тени Аноры днем, а ночью прикрывает ей рот, втрахивая в кровать.
"Никто не должен услышать," — стонала королева, закидывая ноги ему на плечи.

URL комментария

Пишет  Dead Sun.:

30.03.2016 в 10:19

XXIII-DA-19
ГФ из пост-ДАА (или позже) попадает во времена начала Мора, и обнаруживает на "своём" месте любого другого из кандидатов в Стражи. Реакция ГФ

Исполнение №1, 177 слов

Исполнение №1, 177 слов

Холод элувиана холодил кожу.
Губы еще горели от поцелуя Морриган - ведьмы, завоевавшей его сердце, сбежавшей от него, но не способной отказать во второй раз. Он нашел ее и больше не отпустит.

Этан прятался в густом кусте уже несколько часов, но все еще не мог поверить своим глазам.

Дом Флемет. Алистер на коряге, чистящий доспех и меч от крови порождений. Морриган, хлопочущая у костра над похлебкой.

И остроухий раб, вульгарно и неумело облизывающий ее руку грязным поцелуем.

Это, верно, проделки демонов. Этан сейчас снова в Тени, точно, потому что это просто не может быть правдой. Это его место. Это его женщина, которая носит его ребенка, это его жизнь, его битва, его собратья по оружию и друзья.

Этана Кусланда, а не этой дешевой подделки. Как это могло случиться?

Впрочем, это не так важно. Сейчас нужно не сокрушаться о том, что было, а исправлять то, что есть.

Этан хотел, чтобы остроухий помучился. Но это все испортит. Что ж, Морриган научила его, что некоторым желаниям потакать не стоит.

Этой же ночью Кусланд отточенным движением сворачивает Табрису шею, словно домашнему цыпленку.

URL комментария

Пишет  Dead Sun.:

27.03.2016 в 02:57

XXIII-DA-45
м!Хоук/любой ЛИ, Орана. Орана тайно влюблена в Хоука и ревнует его к ЛИ. Финал на усмотрение автора

Исполнение №1, 197 слов

Исполнение №1, 197 слов

— Орана?

Эльфийка отрывается от готовки, едва не резанув ножом по пальцу вместо сочной моркови – щеки заливает румянец, а слова путаются в голове. Как и всегда, когда Хоук обращается к ней.

— Сегодня с нами будет ужинать Андерс, так что накрой еще на одного. И будь добра, сделай ему порцию без острого, хорошо? — Гаррет вваливается на кухню, с любопытством разглядывая кипящие кастрюльки, словно ища, что бы такого ухватить пожевать. Орана вжимает голову в плечи и согласно кивает, а сердце у нее болезненно сжимается – для Хоука она скромная прислужка, и ничего более. Он для нее – целый мир. Но куда уж ей до могучего отступника-целителя?..

— И еще, — Гаррет делает шаг вперед, сокращая дистанцию между ними до полуметра, от чего у девушки перехватывает дыхание, — когда закончишь, уделишь мне немного времени? Услышал недавно, как ты играешь. И теперь не могу отделаться от желания послушать тебя, как минимум много-много раз.

— Д-да, конечно, — Орана моргает несколько раз, словно пытаясь сбросить с глаз сонную дымку.

— Тогда буду ждать. И, если ты принимаешь заказы, пусть песня будет про любовь, — Хоук подмигивает ей и тепло улыбается, перед тем, как удалиться. А Орана не может стереть счастливую улыбку со своего лица, насыпая добрую ложку черного перца в порцию гостя.

URL комментария

Пишет  Dead Sun.:

30.03.2016 в 10:45

XXIII-DA-38
Кунари захватывают Киркволл, разгром Круга Магов

Исполнение №1, 184 слова

Исполнение №1, 184 слова

Кунари пронеслись по Киркволлу молниеносно - стратегия выжженной земли у них называлась "воспитанием". Они убивали всех, кто не соглашался принять их веру, кто соглашался - немедля отправлялись на учения в захваченные под это здания. Они не знали пощады. Киркволл, как сказал Аришок, погряз в разврате и страданиях, поэтому второго шанса отречься от подобного образа жизни не получал никто.

Но никто не познал столько жестокости, сколько познали маги Круга.

Всех, кто держал посохи в руках, когда кунари ворвались внутрь, убили без промедления. Всех, кто попытался сопротивляться или отомстить за остальным, убили без промедления. Всех, кто не опустился на колени и не молил о принятии Кун, убили без промедления.

Саирабаз слишком опасны, чтобы с ними церемониться.

Киара дрожит, стоя на коленях перед тем, кто назвался ее арваарадом. Она тихо плачет, потому что знает - истерика, что сейчас душит грудь, равна смерти. Магесса стонет и дергается, когда кунари сшивает ее губы, сжимает руки до кровавых следов от ногтей на ладонях - жить хочется сильнее, чем кричать и извиваться от боли.

Две трети перебили. Остальных сковали цепями, приставили надсмотрщиков и занялись их воспитанием.

Возможно стратегия выжженной земли была бы милосерднее.

URL комментария

Пишет  Dead Sun.:

03.03.2016 в 22:06

IX-DA-62
человек!Коул/Мариден, постДАИ

Исполнение №1, 174 слова

Исполнение №1, 174 слова

У Мариден красивый голос. Коулу нравится.

Он преданно слушает ее, знает наизусть каждую песню и отвечает улыбкой на ее улыбку, потому что не может иначе. Не понимает, почему, но не может.

Мариден хвалит его за успехи в игре на лютне и гладит по голове, и Коулу от чего-то хочет запеть и пуститься в пляс. Она смеется так звонко, что мальчик вдруг осознанно понимает, что готов сделать что угодно, лишь бы услышать ее смех еще раз.

Урчание в животе Коула заставляет того удивленно оглядеться, а Мариден вздохнуть и остановиться на привал.

— Ты опять забыл поесть? Нельзя же так, — в шутку бранит его бард, расстилая на мягкой траве покрывало, и протягивает краснобокое яблоко. И Коула терзают беспокойные мысли, пока он с хрустом жует. Его беспокоит все то, что он чувствует. Он не знает, как себя вести со всем тем, что внезапно появилось в душе.

Мариден доплетает замысловатый венок из полевых цветов и, снимая шляпу Коула, надевает ему на голову, улыбаясь все так же ласково. И от чего-то дурные мысли рассеиваются, а в груди становится очень-очень тепло.


URL комментария

Пишет  Dead Sun.:

30.03.2016 в 11:12

XXIII-ME-2
Шепард. Пойдя за Джек, Шепард остался/осталась в Чистилище. Кто его/её выкупил и для каких целей?

Исполнение №1, 235 слов

Исполнение №1, 235 слов

Шепард ведут под конвоем, сковав ее руки наручниками, блокирующими биотику. На лице у нее маска, закрывающая нижнюю ее половину, на шее красуется ошейник с мигающей лампочкой - в случае чего женщина получит бодрящий тело и дух разряд. Джейн усмехается про себя, припоминая один какой-то очень старый фильм - уж больно ее "намордник" напоминал ей его. Вот только Шепард не ела людей - всего лишь убивала.
Охрана отходит назад, дверь за ними закрывается, а вот перед Джейн наоборот - сейчас ей предстоит встреча с ее "покупателем". Имплатны поблескивают красным в свете ярких ламп. Впереди маячит силуэт мужчины. Щелчок - и все барьеры, ошейник и маска падают на пол, освобождая пленницу. "Идиот", - думает Шепард, разминая затекшие плечи, на пальцах собирается биотическая энергия. А потом дыхание у нее останавливается.
— Заид?
— Ну и вымахала ты. Смотрю, стала куда популярнее, чем двадцать лет назад на Омеге, — мужчина глухо рассмеялся, закинув штурмовую винтовку на плечо. — Не думал, что снова тебя встречу.
— Видо сказал, что ты умер, — Шепард бросается навстречу Заиду, стукаясь кулаком о его кулак в дружеском жесте.
— Только не говори, что поверила ему, я в тебе разочаруюсь, — наемник принимает удар. — Расскажу по дороге. Готова тряхнуть стариной? Ради твоего выкупа мне пришлось захватить и продать пару сотен кораблей Альянса.
— Черт возьми, да, — расплывается в улыбке Джейн, рукой сквозь одежду дотрагиваясь до татуировки "Синих Светил", которую Заид набил ей двадцать лет назад: вербуя юную сироту, отчаянно стремящуюся выжить в жестоком мире Омеги.


URL комментария

@темы: однострочники, Mass Effect, Dragon Age

---

Ох.. И хочется, и колется. Но вот волнуюсь, сможем ли уложиться? Тащемта, минимальный порог-то будет преодолен, но успеем ли закончить вообще? Там в общем должно выйти страниц на 100, и вот это смущает, потому что с моей тягой в драбблы, когда я не закончила ни одного миди...
Что ж, остается надеяться, что напарник будет выписывать мне знатных пинков.

@темы: dragon age, муки выбора, Dragon Age BigBang

---

Похедканоним?

Время рассказывать о своих персонажах из вселенной Dragon Age?
Время рассказывать о своих персонажах из вселенной Dragon Age!

1. Dragon Age: Origins

Этан Кусланд - смазливый гетеросексуальный ублюдок.
Хоть мальчика и пытались воспитать прекрасным воином и мудрым человеком, вышло лишь наполовину. Этан действительно хорош в бою, да и острым умом наделен, но самоуверенность, гордыня и острый язык чести ему не делают. На самом деле, бывает что его самоуверенность оборачивается неприятностями для него и всех окружающих, но Этан - скользкая мразь, из любого дерьма чистеньким выйдет.

По семье скорбел и горевал. Даже полез в драку с Дунканом, когда тот пытался увести его из отчего дома и насильно сделать стражем, но хороший удар по затылку его успокоил. Собственно, очнулся Этан уже с более трезвой головой и со жгучим желанием мести, но желания становиться Стражем так и не прибавилось. Впрочем, выбора ему не оставили.
С большинством спутников у него хороших отношений не сложилось.

Конфликт с Алистером назревал еще до посвящения, после того, как Этан добил умирающего солдата в Диких Землях Коркари. Лелиане сразу приписал образ наивной дуры-фанатички, который потом прочно для себя закрепил, и воспользовался ситуацией, заставив убить Маржолайн. Винн считает старой раздражающей занудой, которую взял лишь из-за завистливого восхищения магами - в общем, чтобы было, кому раны залечивать. На Огрена смотрит свысока, впрочем, гном об этом не догадывается, потому как общение между ними редкое и обычно во время пьянок или шуточек над другими сопартийцами. Кун не понимает, но уважает Стэна за то, что тот молча выполняет приказы и не возникает. Более-менее хорошие отношения сложились с Зевраном, можно даже сказать крепкая дружба. Ну а Морриган - разговор отдельный. Ведьма приглянулась Этану сразу, спустя какое-то время он смог добиться взаимности. Начиналось все с простого спортивного интереса "затащить в койку ведьму", но потом Кусланд полюбил ее - сам не понял, как.

Выбор между храмовниками и магами был даже слишком легкий - Этану всегда нравились маги, можно даже сказать, что он им завидовал, потому что обладать такой силой просто от рождения, к тому же против армии порождений тьмы во главе с Архидемоном храмовники смотрелись менее полезными: вряд ли среди обитателей Глубинных Троп было много магов.

С эльфами не нашел общего языка: они были враждебно настроены к нему, а Этан не собирался вылизывать им зад, чтобы добиться помощи. Поэтому когда нашел логово оборотней и Хозяйку Леса, то сразу согласился помочь им вырезать весь клан (ну и потому что "задница у нее просто огонь"). Ну и потому что стая сильных, быстрых и яростных оборотней не чета худосочным вымирающим остроухим гордецам.

О том, кому править Орзаммаром, тоже долго не пришлось думать: Этан и Белен сразу же нашли общий язык, не смотря на то, что гномов Кусланд не очень жалует. Он помогал принцу с самого начала. За Совершенной отправился с неохотой - ползать по Глубинным тропам, как в общем Стражам и полагается, не хотел. Впрочем, как и быть Стражем, но выше уже было сказано про выбор. Узнав о Наковальне не смог противостоять соблазну сохранить такую необычную вещь.

На Собрании Земель пообещал Аноре корону - и слово сдержал. Марать руки убийством героя реки Дейн Кусланд не хотел, да и ему было безразлично, кто из них останется жив, поэтому на дуэль выставил Алистера, который и одержал победу. Выходить замуж за убийцу отца Анора отказалась, и Алистеру пришлось остаться со Стражами.

Согласился на ритуал с Морриган - а как иначе? Вероятность выжить даже после убийства Архидемона очень радовала, да и как отказать любимой? А вот ее побег пережил достаточно болезненно, в основном от того, что не привык терять "свое". По сему в награду за геройство попросил руку Аноры - будучи королем гораздо проще вести поиски ведьмы, нежели просто бегать за ней по горам и болотам (еще неизвестно за ней ли бегать).

Когда разведчики донесли ему весть, что след ведьмы обнаружен, незамедлительно покинул дворец и отправился на ее поиски - политика ему более была не интересна, после того, как Морриган сбежала, не мог думать больше ни о чем, кроме как о ней. Собственничество. Найдя, вместе с ней ушел сквозь элувиан, предварительно обругав и сказав, что если надо будет, посадит на цепь. В шутку, разумеется - в их паре достаточно спорное заявление, кто и кого может на нее посадить

2. Dragon Age II

Мариан Хоук - та самая Мариан, шаблонная, как у многих, кто проходил первый раз. Юморная, добрая и дружелюбная. Ключевые изменения начнутся со второго акта. Но все же расскажу полностью.

Мариан - маг, поэтому огр решил выбрать своей целью Бетани. Хоук достаточно долго горевала по ней, хоть и не разводила прилюдных страданий, ограничиваясь бессонными ночами и посещением пустующей могилы, возведенной скорее как память, не смотря на то, что тело сестры осталось там и что ферелденцы не хоронят, а сжигают мертвых. С Бетани они очень тепло дружили, особенно потому что обе были магессами - Хоук быстро освоилась с силой и в общем была довольна ее наличием, в отличии от младшенькой, которая всю жизнь хотела стать нормальной и с радостью отдала бы этот "Дар" другому. Во многом потому, что старшая помогала ей осваиваться с силой и поддерживала, между ними была крепкая связь.

На замену сестре пришла Мерриль, о которой Хоук начала трепетно заботиться с самого их знакомства. Изабела быстро стала лучшей подругой, с которой они частенько пакостили или просто пили и развлекались в "Висельнике". Варрик - без комментариев, best friend ever, с которым и в огонь, в воду. с Авелин сложились достаточно теплые отношения, но шкодливая натура иногда становится причиной для "взрослых разговоров". Себастьяна уважает за его уверенность в себе и своих действиях, но сама во многих из них не понимает и не принимает, от чего иногда может показаться что она, как Эльтина, видит в нем еще неокрепшего юнца. Примерно такое же отношение у нее к Андерсу: мужчина ей хороший друг, но его методы и мышление для Мариан в корне неверны, поэтому она просто слушает его с улыбкой и отшучивается на серьезные вопросы, редко вступая в спор относительно правильной жизни для мага - Андерса не переубедить, как и саму Хоук. Хоть Карвер ее и недолюбливает, Хоук о нем заботится, но и подшучивать не забывает - без этого никуда.

Роман с Фенрисом, потому что голос с хрипотцой, возможность "починить" сломанную личность, ну и просто поняшить угрюмого эльфа. Ну и приглянулся он ей, нужно ли обоснование для симпатии?

Взяла брата на Глубинные тропы и пожалела об этом - и жалела всегда, благо, Андерс смог найти Стражей и Карвера сумели спасти - разумеется, относительно. Все равно Мариан долгое время винила себя, что пошла на поводу у младшего и тот чуть не погиб. Это и стало первым, что повело Хоук к глубокому самоуничтожению.

Вторым шагом стал неожиданный уход Фенриса, когда казалось, что все стало только налаживаться. Хоук становится частым гостем в борделе, о чем знает лишь Изабела и догадывается Варрик.

Третий шаг - смерть матери. Мариан отчаянно пыталась успеть и найти Лиандру, даже прибегла к помощи мага крови - лишь бы не опоздать и вырвать мать из лап маньяка, но не успевает. Добивает ее снова Фенрис, когда после этого приходит к ней в попытке утешить - после такого разрыва его шаг смотрелся достаточно смешно. После этого Хоук начинает выпивать вечерами, чтобы ночью не мучали кошмары и чувство вины.

С этого момента становится несколько апатичной, хотя перед людьми старается сохранять прежний позитивный взгляд на жизнь и шутливую манеру общения, но решения принимает как-то с неохотой, смотрит спокойно и тоскливо. Когда обстановка с кунари накаляется до предела и теперь новый удар преподносит Изабела, сбежав с книгой, Хоук ломается окончательно. Точнее надламывается - Мариан закрывается, все реже начиная общение первой, скорее отвечая на него из надобности. Против кунари идет просто потому что топить город в крови - это негуманно, а не из альтруистических порывов, но возвращение Изабелы немного воодушевляет - настолько, чтобы не отдать ее Аришоку и принять бой.

В конфликте магов и храмовников до последнего пытается сохранить нейтралитет - даже при титуле Защитницы впутываться в грызню Мередит с Орсино ей не хочется, а уж принимать чью-то позицию и подавно, потому что это и будет то самое "впутываться". Хотя умом понимает, что Мередит перегибает палку и маги такого отношения не заслуживают. Возвращение Фенриса немного вытягивает Мариан из пучины апатии, но в основном она лишь перестает ходить к шлюхам и выпивать - часто. Пытается отговорить Мерриль от восстановления элувиана, но в итоге сдается и помогает, в конца едва уговаривая ее клан не вступать в бой. Отказывает Андерсу в просьбе отвлечь Эльтину, не столько подозревая неладное, сколько не желая связываться с магом, который все больше скатывается в безумие и из справедливости переходит к мести.

Когда конфликт достигает апогея все же становится на сторону магов - Право Уничтожения, объявленное Мередит, абсолютно бессмысленное и жестокое. Андерса отпускает почти с истеричным смехом, просто потому что устала нянчиться с ним и выслушивать речи о самопожертвовании, долге, и прочем ради_блага_магов, чем по ее мнению становится ни чем не лучше всех тех храмовников, что ведут себя по-скотски, и Церкви, плюс капля максимализма и ребячества. На истерику Себастьяна пожимает плечами, мол, делай что хочешь - твое право. Ей уже все равно, что там произошло - будь что будет, она просто плывет по течению, лишь иногда отплывая в сторону, чтобы не врезаться в берег. Но в целом ближе в финалу игре Хоук гораздо живее, чем в конце второго акта.


3. Dragon Age: Inquisition

(пока без картинки, нет доступа к Инкве)

Ненвис Лавеллан достаточно тяжелый для общения персонаж. Гордая, как и многие долийцы, самоуверенная и закрытая. Могла бы по конкурировать с Вивьен за прозвище "Железная леди", но сразу дала Варрику понять, что подобным ребячеством страдать не намерена. Однако среди солдат некоторые называют ее так в личных разговорах. Она умеет ценить преданных солдат, но с лжецами безжалостна и неумолима.

У Ненвис есть брат-близнец Алларос, с которым они росли вместе сиротами - безусловно, клан был и остается семьей, но кровные родители умерли, когда дети еще были совсем маленькими. Возможно это - а возможно и последующие события - сделали эльфийку очень холодной и отстраненной, впоследствии еще и надменной. Когда дети достигли половой зрелости, Алларос стал слишком трепетно заботится о сестре: при всем том, что он был близок к характеру Ненвис, разве что более открытым и харизматичным, это было более чем странно, но кроме нее никто этому внимания не предавал. Когда им исполнилось 17, Алларос принудил эльфийку к сексу, фактически изнасиловав.

Какое-то время это продолжалось: брат был настойчив, не ограничившись одним разом, отгонял поклонников, забирая по ночам ее к себе в кровать. И со временем Ненвис уже сама стала охотно проявлять инициативу: она перестала считать секс чем-то возвышенным и тайным, доступным лишь горячо влюбленным, готовым связать свои жизни (у долийцев порицается секс до свадьбы), а всего лишь удовлетворением потребности, которая, к слову, была у нее достаточно сильная. Брат не собирался создавать с ней "семью" - дети, вечная любовь и прочее было не тем, что им нужно было друг от друга, поэтому факт секса с кровным братом перестал быть для Ненвис чем-то отвратительным - просто несколько часов взаимного удовольствия. Они продолжали спать, скрывая от клана (инцест порицался меньше, чем связь с человеком, но все же наказание за него было тоже суровым). Пока однажды Алларос не пропал - отправился на охоту и не вернулся. Какое-то время Ненвис помогала в его поисках, ждала его возвращения, как обычно готовя все к его приходу, а затем начала жить своей жизнью, похоронив его морально.

Ненвис попала в круговорот событий Конклава уже переступив пору юности: эльфийке было 29, когда она тайно пробиралась по коридорам Храма, прячась от одурманенных Стражей. В этом ей неожиданно помог человек - Максвелл Тревельян, с которым они сначала приняли друг друга за врагов, оказался к месту. Они вместе прорвались к зале, где истязали Верховную Жрицу, но, увидев сферу, эльфийка оказалась первой. В дальнейшем, обжившись в Убежище, Лавеллан написала семье Тревельян письмо, рассказав им об их сыне и выразив свою благодарность.

Не была рада блестяшке на руке. На первом допросе упорно молчала, даже когда Кассандра разъярилась, и заговорила лишь увидев дыру в небе - но тут ее слова не были оценены Искательницей, потому что вид не вдохнул в Лавеллан альтруистические порывы, а лишь поставил перед фактом, что у нее просто нет выхода.

Хоть сначала отношения с Кассандрой не заладились, в последствии между ними установились достаточно теплые чувства: Искательница поняла, что Ненвис в роли Инквизитора хороша, Ненвис же нравилась прямолинейность Кас. С Соласом у нее сразу установились хорошие отношения: жадная до знаний Лавеллан с удовольствием выслушивала все его рассказы о Тени, проявляла неподдельный интерес, просвещая так же его о культуре долийцев. Коула тоже приняла благосклонно - интерес к тому, кем же является мальчик, был гораздо выше предостережений сопартийцев - в последствии оставила его духом, не решившись нарушать то, кем он был так долго. Сэру приняла неохотно, а через какое-то время она ушла сама. Близкого друга неожиданно нашла в Дориане - мага не особо волновали ее уши, ее закрытость и прочее, они поладили, даже после победы оставаясь в хороших отношениях. Вивьен сначала понравилась Ненвис - женщина не раскидывалась словами, вела себя достойно и в целом демонстрировала себя как умную, сильную личность. Но двум сильным личностям трудно вместе ужиться, так что вскоре, на почве конфликтов некоторых интересов, их отношения снизилось до нейтралитета (хотя в дальнейшем, после Орлея, Вивьен стала несколько лояльнее, приятно удивленная манерами и хваткой лесной дикарки). Из уважения к уму магессы, Лавеллан принесла настоящее сердце виверна. С Блэкволлом ровным счетом ничего не было - он восхищался ею, она это восхищение не оценивала, а после Суда над ним, где Ненвис заставила служить Инквизиции под тем же именем, вовсе подпортились. Сначала отношения с Железным Быком не заладились: Лавеллан считала его слишком ветреным для его работы, но когда тот ожесточился после гибели отряда, то между ними сформировалось крепкое сотрудничество. Варрик, по непонятной для эльфийки причине, к ней потянулся сразу, и противостоять его харизме не смогла даже она, став очередным другом.

Приметила Каллена почти сразу, но, поняв, что просто в постель его не затащить, тут же бросила идею связываться с ним. В последствии Ненвис и вовсе перестала рассматривать его как кого-то, кроме генерала и советника - личностные качества Каллена были во многом не совсем те, какие уважала эльфийка. С Жозефиной установились отношения строго деловые - Лавеллан нравилась политическая хватка советницы, а ей, в свою очередь, то, что Ненвис охотно слушает ее советы в том, в чем требуется подучиться. Самые лучшие отношения установились с Лелианой - деловая женщина, скрытная, суровая... В общем, помимо этого, полный набор качеств, которые Лавеллан ценит в окружающих ее людях. Доверяла ей тайные миссии и секреты, о которых никто не может даже помыслить.

То, как ее приняли впервые в Убежище, не удивило. Так же, как и после закрытия Бреши. Лицемерие людей, которые сначала хотели ее сжечь, повесить, закидать камнями, ее нисколько не удивляло. Хоть клан Лавеллан и относился к людям более лояльно, чем многие другие долийцы, теплых чувств к ним не питает и относится весьма настороженно. Изначально отвергала возможность получения метки, как "благословения Андрасте", и не принимала титул Вестницы, однако даже при этом народ продолжал звать ее в том числе так.

Приняла сторону магов, потому что перспектива закрытия разрыва с помощью себе подобных прельщала больше, чем туманные возможности храмовников. Ну и, формально, сама Ненвис являлась отступницей, а в горячее время войны магов и храмовников, среди людей, которым доверять еще сложно, собраться по силе под боком смотрятся приятнее, нежели "тюремщики".

Как только увидела красный лириум, то сразу заинтересовалась им, а при встрече с красными храмовниками, в атаке на Убежище, только укрепила желание узнать о нем побольше. Одним из первых ее приказов Лелиане был приказ о поиске того, кто не побоится заняться изучением этой дряни под чутким руководством Лавеллан - а возможно и с ее участием. Поэтому, когда к ним в руки попал Самсон, не преминула воспользоваться ситуацией и заточила его в темницу: отдавать его Дагне (той самой, кого нашла Лелиана) Ненвис не хотела, потому что простых опытов было недостаточно. Она хотела разговорить Самсона, узнать места добычи лириума, подробнее расспросить о влиянии и прочее, чем гномка бы не стала заниматься.

В последствии становится частым гостем подземелья. Сначала разговоры не клеятся: храмовник язвит и колется, Лавеллан отвечает тем же. Но со временем отношения устаканиваются, Самсон начинает благосклоннее относиться к женщине - во многом потому что сама Ненвис хоть и плещет сарказмом, но общается с ним, как с равным, не тычет своими титулами и не кидается угрозами. Вскоре разговоры перерастают в дружеские беседы, Лавеллан без страха заходит в темницу, а мужчина охотнее делится подробностями зависимости. Однажды Ненвис попадает на период тяжелой ломки: Самсона отчаянно ломает от боли и в болезненном порыве нападает на нее, не понимая, что делает. Он вжимает эльфийку в стену, едва не задушив, и вгрызается в шею - при ломке очень чешутся десны и отчаянно хочется что-нибудь кусать. Этот инцидент одаривает Инквизитора шрамом на шее, который не сходит даже с помощью целителя.

Само собой, появление эльфа в Зимнем Дворце вызывает резкий диссонанс и неодобрение: хоть о расе Инквизитора уже давно всем было известно,увидеть воочию.. Нечто иное. Однако Ненвис поражает всех своим поведением: манеры, которых от долийки никто не ждал, сдержанность и поразительный успех в Игре. За последнее надо сказать отдельное спасибо Лелиане и Жозефине, которые занимались с Лавеллан очень долго, дабы та не ударила в грязь лицом. Узнав о покушении на императрицу, эльфийка позволяет ему свершиться. Предварительно, разумеется, собрав компромат на всех. Едва двор узнал о гибели Селины, как им представили нового императора Гаспара, вынужденного стать марионеткой Бриалы, которая стала его серым кардиналом, правя балом из тени трона.

Поход в Тень запомнился надолго - Ненвис не могла даже представить чего-то такого, как попасть туда физически. Но возможности изучить, конечно, не представилось: орда демонов и духов, дела в реальном мире и подгоняющие спутники. Оставить в Тени решила Хоук: такая значимая персона, разумеется, могла бы сыграть на руку авторитету Инквизиции, но для Ненвис было важнее обуздать Стражей, поэтому Алистер ушел вместе с ней, оставив Мариан сражаться с приспешником Кошмара. Лавеллан взяла Серых Стражей под свое крыло, потому что хоть они и говорят, что не вмешиваются в политику, но столь сильные союзники не помешают. Варрик долго не мог ей этого простить.

В Храме Ненвис почла память Митал и соблюла все обычаи, сражаясь с храмовниками. Когда встал выбор, кому же испить из него, вопрос даже не рассматривался - хоть с Морриган они и поладили, Лавеллан никогда не бы преминула шансом узнать что-то, а тем более о прошлом своей умирающей расы. За что, собственно, ведьма была потом ей благодарна.

Эльфийка подозревала, что метка ее убьет - даже не смотря на то,что после гибели Корифея спазмы прекратились, она чувствовала, что это лишь временный эффект. И оказалась права. Как только началась грызня за власть между Орлеем и Ферелденом, якорь начал стремительно разрастаться, калеча руку. Оказавшись на Перекрестке, Лавеллан с большим интересом изучала все, что только представлялось возможным. И те факты, которые открывались пред ней с каждым шагом, шокировали ее все больше. Предательство Быка стало неприятным препятствием, но хуже всего для Ненвис был не сам этот факт, а то, как это воспринял Дориан. В финале, ошарашенная всем, эльфийка предстает перед Соласом, который подтверждает ее вопрос о его сущности. Озлобленная на себя и лживый мир, Лавеллан просит стереть валасслин с ее лица, но эльф ей отказывает. Тогда Ненвис обещает остановить его во что бы то ни стало.

После, когда проблемы с кунари наконец разрешились, на совете Инквизитор решает сохранить организацию - изначально Лавеллан планировала распустить ее и вернуться в клан, чтобы перенять должность Хранительницы, но после того, что узнала о лживости всех тех заветов, что они так страстно берегли, отказалась от этой идеи. Инквизиция уменьшается и переходит под власть Лелианы, занявшей Золотой Трон. Даже при условии, что рухнуло все ее мировоззрение, а сама она стала калекой, Ненвис не показывала своей растерянности и опустошенности и быстро приспособилась к жизни лишь с одной рукой.

Воспользовавшись возней, связанной с реорганизацией, Ферелденцы потребовали перевода всех пленников под их контроль - Жозефина развела руками, потому что каким-то образом они смогли этого добиться и она ничего не могла противопоставить им. Взбешенная такой наглостью, тем, что у нее уводят Самсона - эксперимент, над которым она работала и продолжает работать, пытаясь открыть тайны красного лириума, - Ненвис устраивает ему побег, действуя по принципу "так не доставайся же ты никому", не только потому что уверена в его скорейшей казни, но и из протеста, что ее решения не могут оспаривать кучка бюрократов. И еще сказался фактор, что за годы тесного общения она невольно узнала его ближе и поняла, что в сущности он не заслужил многого из того, что с ним случилось, и заслуживает еще один шанс. На этом заканчивается сюжет, но не заканчивается ее история. Но это уже будет рассказано в совершенно ином формате.

Тагаю в это  IAmVedana, и призываю еще кого-то поучаствовать. Тема стара, как мир, но может найдутся еще слоупоки, как я

@темы: флешмоб, dragon age, OC, DAO, DAII, DAI, Мариан Хоук, хедканоны, Ненвис Лавеллан, Этан Кусланд

---

Мои работы на Secondary Quest

ж!Хоук, Мариан и Инквизиция находят Андерса(Андерс -1; ф!Хоук +1)

ж!Хоук, Мариан и Инквизиция находят Андерса(Андерс -1; ф!Хоук +1)

Глаза у Андерса голубые.

Хоук морщится и отворачивается. Она уже и забыла этот их цвет. До отвращения яркий и неестественный, некогда светящийся, но с проблеском человечности, теперь незнакомый. Жадный и холодный, как у загнанного зверя.

Андерс дышит хрипло и тяжело, неуклюже мотая грязной культей – тем, что некогда было правой рукой – когда пытается выползти из пещеры с низким сводом. Хоук прикрывает нос, а кто-то из ее спутников кашляет: вонь от него такая, словно он уже два месяца как умер.

— Хоук? — Андерс щурится от яркого света, все еще опасливо закрываясь целой рукой.

Мариан на мгновение облегченно выдыхает: маг все же сумел сохранить разум, несмотря на духа, сидящего внутри, несмотря на годы скитаний, несмотря на то, что с ним стало.

— Да, Андерс, — Хоук мягко улыбается, протягивая ему ладонь, — я искала тебя. Пойдем, время тряхнуть стариной.

Мариан не успевает отдернуть руку и отойти, когда маг сумасшедше хохочет и бросается к ней в ноги, пальцами левой руки сжимая ткань доспеха, а культей стукаясь о металлическую накладку на бедрах. Он цепляется мертвой хваткой, и Хоук пытается оттолкнуть его, но бесполезно.

— Хоук, Хоук, Хоук, — захлебываясь слюной бормочет Андерс, — теперь все пойдет как надо. Теперь ты поможешь нам. О, да, Справедливость, она поможет, правда, Хоук? Ты ведь не откажешь другу?

Истерический смех пробирает до дрожи, и Мариан, было, собралась ударить, что есть сил, но Андерса уже оттащили от нее Бык и Дориан. Вопли мага разнеслись по округе.

— Пустите! Пустите меня! — маг вопит, отчаянно пытаясь вырваться из крепкой хватки мужчин, а затем на мгновение затихает, поглядывая то на одного, то на другого таким взглядом, будто только что понял смысл жизни.

— Вы.. Вас послали они? Они думают, что меня так легко поймать, да? — Андрес облизнул пересохшие губы. — Храмовникам меня не достать! Я убью вас так же, как убивал подобных вам раньше!

В груди Хоук тяжестью каменело решение. Решение, которого она хотела избежать, еще когда только задумывалась о поисках Андерса. Слишком много поставлено на кон, чтобы колебаться.

На плечо женщине легла рука Инквизитора.

— Пойдем, Мариан, — эльфийка потянула ее на себя, — хватит тебе смотреть на это представление. Оставь его. Он безумен.

Хоук выдохнула, потерев переносицу, и покачала головой. Андерс брыкался все сильнее и вопил все громче, изрыгая проклятия, пока его голос менял тональность с человеческого на демонический и обратно. Справедливость отчаянно пытался выбраться. Хотя Хоук уже сомневалась, было ли теперь оно Справедливостью.

— Отпустите его и идите. Я догоню вас через пять минут, — тихо пробормотала Мариан, шагая к вырывающемуся из хватки магу.

Бык и Дориан неодобрительно взглянули на Инквизитора, но, когда та лишь пожала плечами и кивнула, отпустили спятившего мага и направились вслед за своим лидером. Андерс тут же снова бросился к Хоук, обхватив ее руками, бормоча что-то невнятное под нос, и постоянно смеясь.

Мариан догнала команду раньше, чем предупреждала.

— Ты быстро, — подметила Инквизитор.

— Да, — после пары секунд молчания ответила Хоук. — Решить оказалось проще, чем я думала, когда увидела его.

И ладонью стерла со щеки еще не успевшую засохнуть кровь.

__________________________________

ж!малефикар!Хоук, своя трактовка избитого "магия должна служить человеку, а не человек магии"(ф!Хоук +1)

ж!малефикар!Хоук, своя трактовка избитого "магия должна служить человеку, а не человек магии"(ф!Хоук +1)

«Магия должна служить человеку, а не человек магии», — наставнически повторяет Малькольм двум сестрам. Бетани просыпается и засыпает с этой мыслью, повторяет словно мантру, а Хоук не понимает ее значения.

Ведь это она захотела, чтобы у мерзкого соседа-старика сгорела яблоня. Она, а не магия. Магия послужила ей.

«Никогда не используй того, что здесь прочла. Магия крови – запрещена, учти», — грозит Малькольм, отбирая у Мариан книгу, которую она случайно нашла у него. Девушка послушно кивает, но тайком все чаще пробирается в тайник отца и читает эти книги.

Маги могущественны. Маги могут поставить на колени кого угодно. Хоук живет с этой мыслью, а не с тем, что каждый день им твердит отец.

Адреналин растекается по телу, когда она впервые подчиняет своей воле соседского пса, заставляя загрызть кота, что пробрался к ним в дом и сожрал рыбу, пойманную Карвером. Адреналин и чувство бесконечной мощи. Когда отец умирает, Мариан не винит в этом себя, свою силу, не считает, что это из-за ее слабости, что тренировалась мало или не воспользовалась запрещенной магией.

Мариан понимает, что маг не может подчинить смерть. Маг может подчинить жизнь.

Хоук растет – растет ее сила, ее самоуверенность, ее хитрость.

Она раздирает огра на части одной лишь силой мысли и рисует кровью Бетани полосу на переносице и руны на плече, с легкой руки убеждая всех, что этому ее научил отец – отец ведь плохому не научит. И не сказать, что она врет, ведь об этом она вычитала в его книгах.

Она чувствует, как по ее венам течет чистая сила – ее кровь, ее магия. Красные потоки оплетают запястья, словно плющ, извиваются по-змеиному, покоряя разум очередной жертвы. Хоук – кукловод, превосходный кукловод, чьи движения отточены до предела, а приказы точны и хитры, сразу и не догадаешься, что перед тобой жертва магии крови.

Покорены Глубинные тропы. Покорены кунари. Покорены храмовники.

Хоук смеется – она поставила на колени Киркволл. На очереди – мир.

__________________________________

Самсон, modern-AU, переход на сторону к Корифею(Самсон (старт))

Самсон, modern-AU, переход на сторону к Корифею(Самсон (старт))

Самсон не выдерживает – закрывается в туалете, дрожащими руками шаря в карманах, пытаясь нащупать злосчастный – но такой желанный – пакетик. Выуживает его на свет, открывает, едва не просыпав содержимое, жадно кладет на язык синие кристаллы, жует, наслаждаясь горечью, рассасывает, глотает.

Прячет обратно пакет. И ждет. Через десять минут дрожь в руках и ногах прекращается, Ралей чувствует, как к нему возвращается сила, что сейчас он может спокойно встать и идти, не шатаясь, твердой походкой, а еще минут через десять сможет поднять мужчину с себя весом. И новый напарник уже не кажется «засланным» - обычный новичок, которого нужно научить всем премудростям.

Самсон поправляет черную форму, значок на груди, и выходит, сталкиваясь нос к носу с Калленом.

— Капитан, — Ралей хрипло здоровается, слегка кивая головой.

— Лейтенант, — Каллен вторит его движению, хмуро вглядываясь в лицо того, кто был ему когда-то другом. Самсон сглатывает, потому что наркотик подействовал еще не до конца, ломка пока душила его изнутри. Надо было посидеть еще немного. Опускает взгляд, чтобы старший по званию не увидел, как расширились зрачки, и обходит его.

— Самсон, — Каллен хватает того за локоть, не давая выйти в коридор, — прекращай это дело. Или я буду вынужден доложить об этом. Пока не поздно, обратись за помощью – я знаю людей, которые…

— Отъебись, Резерфорд, — злобно огрызается Ралей, вырывая руку, — не твое собачье дело. За своей шкурой следи.

Каллен вздыхает, когда за спиной Самсона закрывается дверь.

Ралей выходит из Отделения, воровато озираясь, стараясь слиться с толпой. Вечерняя темнота ему благоволит. Он петляет, словно опасаясь слежки, уходит все дальше, глубже в кварталы, где правосудию места нет. У одной из дверей останавливается, что-то говорит охранникам и скрывается внутри здания.

Перед комнатой, из которой веет табаком, Самсон топчется в нерешительности. Облизывает пересохшие губы, сжимает в кулак почти пустой пакетик с наркотиком в кармане. А затем входит.

— О, у нас гость. Кальперния, покажи, куда он может присесть, — высокий, худощавый мужчина раскуривает сигару, сидя в кожаном кресле в центре комнаты. Самсон кладет руку на пистолет в кобуре, сжимает его – ответная реакция не заставляет себя ждать, несколько десятков стволов направляют ему в грудь.

— Спокойно. Он просто еще не до конца решился, — Корифей смеется, по его движению все синхронно опускают оружие. Ралей подмечает, что блондинка с щербинкой меж зубов все еще держит палец на спусковом крючке. — Или все же решился?

— Я… — Самсон лихорадочно соображает. Горло сушит жажда, а дым в воздухе только усугубляет горечь в горле. В полиции ему больше делать нечего, там все прогнило насквозь. Даже сквозь наркотический трип он способен осознать это ясно. Если таким образом он сможет убить двух зайцев: достать новую дозу и принести чуточку справедливости в этот мир… — Мне... Нужно еще

— Я дам его тебе. Столько, сколько нужно, — Корифей улыбается, наклоняясь вперед. Почему-то от этой улыбки Самсону становится не по себе. — Рад, что ты принял верное решение. Этот мир пора поменять, не так ли?

«Именно так, — думает Ралей, принимая из рук той самой блондинки пакетик метамфетамина, — именно так».


__________________________________

ж!Кусланд/Натаниэль, встреча перед предательством Хоу(Натаниэль +1)

ж!Кусланд/Натаниэль, встреча перед предательством Хоу(Натаниэль +1)

Натаниэль пыхтя карабкался по стене, то и дело поглядывая вниз – высматривая, не появилась ли где стража. Конечно, его без проблем впустили бы, явись он открыто, но отец задал бы ему взбучку за побег. Позлить его конечно было заманчиво – Натаниэль все еще был недоволен, что Хоу мало того, что не сказал о своей поездке к Кусландам, так к тому же собирался выслать сына еще дальше от дома.

Юноша наконец добрался до цели: уперевшись носками между кирпичной кладки и подтянувшись, Хоу заглянул в окно – Элисса сидела к нему спиной, почесывая живот довольному мабари.

— Элисса! Эй, Элисса! — Натаниэль ввалился в комнатушку, едва не наделав шума.

— Натаниэль! — девушка ахнула, подскакивая и закрывая за ним окно. — Что ты тут делаешь? Эрл говорил, что ты в отъезде.

— Пришлось отложить, — с готовностью выпалил юноша, подхватывая руки Кусланд и целуя их, — не мог уехать, не попрощавшись с вами, миледи.

— Да будет вам, сир, — хихикнула девушка, притворно-томно опуская взгляд, — Нат, твой отец не против.

— Что? Ты о чем? — Хоу помог своей возлюбленной подняться и потрепал по голове обнюхивавшего его мабари.

— Наша помолвка. Он… Согласился, — щеки Элиссы запылали, а сама она опустила взгляд, - я спросила. Он сказал, что привезет тебя в следующий раз.

— Ты, верно, шутишь? — Натаниэль обхватил лицо девушки руками, заставляя взглянуть в глаза, в попытке убедиться, что она не врет. Отец относился к нему, скорее как к бастарду, а не как к родному сыну, поэтому в сказанное было очень сложно поверить.

Блестящие глаза, дрожащие ладони, счастливая улыбка – не врет.

Хоу притянул ее к себе, приникая требовательным поцелуем к мягким губам. Девушка покорилась, податливо прижимаясь к нему горячим телом уже скорее женщины, чем девочки. Натаниэль с каплей ревности подумал, что целуется Элисса уже гораздо лучше, чем в последнюю их встречу, но вскоре из головы улетучились все постороннее, кроме мыслей о ней.

— Волчонок, у меня…

Натаниэль едва успел вытащить руки из-под одежд Элиссы и отпрянуть на почтительное расстояние, когда в дверях возник старший Кусланд.

— А ты, видимо, тот самый старший сын Рендона, - Брайс жестом остановил дочь, которая уже открыла рот, видимо, желая все объяснить, — как я вижу, с Элиссой ты очень… Хорошо ладишь, но сейчас мне нужно с ней побеседовать. А потом всем нам следует отдохнуть.

По спине Натаниэля прошел холодок, когда за спиной хозяина дома он увидел собственного отца. И его взгляд, который не сулил ничего хорошего. Бросив последний взгляд на раскрасневшуюся Элиссу, юноша пробормотал слова извинения и вышел к отцу, устремляясь за ним.

Едва они остались вдвоем, Хоу старший тут же разразился потоком ругани. Натаниэль какое-то время стоял молча, лишь иногда кивая, а затем не выдержал.

— Отец, Элисса сказала мне… Это правда? Ты согласен на нашу с ней помолвку?

Хоу нахмурился и сощурил глаза, словно оценивая ситуацию и подбирая подходящий ответ. Юноша затаил дыхание.

— Все будет зависеть от твоих успехов. Если мне будут приходить добрые вести, то я об этом подумаю, — Рендон сложил руки на груди, угрюмо глядя на сына, — но если завтра к вечеру ты не будешь на пути в Старкхевен, то можешь забыть не только о Кусланд, но и о Ферелдене вообще. Ты меня понял?


__________________________________

Солас, оказаться запертым вместе с эванурисами(Солас -1)

Солас, оказаться запертым вместе с эванурисами(Солас -1)

— Vhenan, нет!

Солас рухнул на колени.

— Не делай этого!

Кулаки с размаху ударили по поверхности элувиана, которая тут же расплылась волнами.

— Не оставляй меня умирать тут… одного.

Мужчина уткнулся лбом в зеркальную гладь, которая не отражала больше ничего. Горло душили слезы.

— Не волнуйся, Ужасный Волк. Ты здесь не один.

Солас оборачивается и обреченно опускает голову.

Огонь Силейз зажимает его в круг вместе с Древними, обжигает мех на накидке; дым пеплом оседает на языке и горькой пленкой прилипает к горлу. Травы вырываются из-под земли, оплетая ноги эльфа по приказу Древней, чье обожженное и иссушенное тело в играх пламени выглядит слишком зловеще.

Гиланнайн перепрыгивает пламя, вбивая копытами тело Волка в землю. Изуродованными рогами она яростно рвет его доспех, в попытке добраться до мягкой плоти, розовой и сочной – не посеревшей и покрывшейся язвами, как у нее. Слюна пенится у ее порванного рта, когда она поднимается и отходит.

Фалон’Дин прижимает его голову к земле краем посоха, пока Диртамен, с рваными черными крыльями за спиной наводит стаю воронов на Волка, которые тут же бросаются на тело, терзают его клювами и когтями. Диртамен смотрит на все это круглым вороньим глазом, красным, диким, жадно открыв рот-клюв.

Джун протягивает Андруил лук – новый, крепкий, такой же страшный и искаженный, как и все они здесь. «Беги», — шепчет Древняя, и Волк бежит, а вслед ему летят кривые черные стрелы, пронзая ноги, прибивая за плечи к стене. Она выбивает узор своего созвездия на его теле, слишком длинными пальцами ловко выхватывая стрелу одну за одной.

Эльгарнан возвышается над ними – они шепчут его имя в мольбе о возмездии, – заносит руки. Треск молний оглушает, но не так сильно, как Волчий вой, свет ослепляет его глаза – как теперь ты будешь охотиться? Магия Древнего все так же сильна, нагой череп в отблеске отсвечивает черным, а плоть по его краям болтается засохшей коркой.

«Мы ждали возмездия слишком долго, чтобы дать тебе умереть», — шепчут они в унисон, исцеляя раны и возобновляя пытки – совместно, поочередно, с наслаждением граничащим с возбуждением.

Лавеллан сидит на коленях перед элувианом, заламывает руки, наблюдая и захлебываясь слезами. Слово «прости» теряется в отчаянном вое.

__________________________________

Самсон, в тюрьме Скайхолда неожиданно получить желаемое(Самсон +1)

Самсон, в тюрьме Скайхолда неожиданно получить желаемое(Самсон +1)

Самсон обессиленно распластался по лежанке – очередной приступ ломки выдался совсем болезненным, опустошив пленника как физически, так и морально. Но отдых должен был вернуть его в норму – если конечно можно назвать это состояние «нормой».

Гулкие шаги в коридоре заставили Самсона отвлечься от бесконечного саморазрушения. Звук затих у его темницы и мужчина, кряхтя, приподнялся в сидячее положение, пытаясь расфокусированным взглядом найти своего нежданного гостя. Сквозь решетку маячил худой женский силуэт, в котором легко узнавалась Инквизитор.

Самсон ухмыльнулся, уже собираясь выпалить заготовленную заранее колкость, коими они привычно обменивались при встрече, прежде чем начать цивилизованную беседу, но эльфийка повернулась к нему спиной и оперлась о металлическую решетку, опустив голову.

— Что ты почувствовал, когда впервые его принял? — подала голос женщина, сжав прут длинными пальцами.

Мужчина усмехнулся. Все разговоры всегда неизменно сводились к одному – красному лириуму, к которому Лавеллан имела неподдельный, даже чрезмерно, интерес. Но она уже успела заслужить честность.

— Силу. Больше, чем я мог вытянуть, — захрипел Самсон и откашлялся, — но словно я обладал ей и всегда. Словно лириум просто ее пробудил. И спокойствие. Больше похожее на равнодушие, но эта ясность приходила уже вместе с ломкой, поэтому особенно на этот счет я не задумывался.

Дверь в темницу скрипнула, пропуская Инквизитора внутрь, пленник подвинулся, чтобы женщина могла присесть, если захочет. Но вместо этого она опустилась перед Самсоном на колени, чем несказанно его удивила: мужчина хотел было съязвить, но его больше беспокоило то, насколько странно сегодня она себя вела. Он решил, что стоит немного понаблюдать. Молча.

Когда Лавеллан подняла голову, то Самсон ужаснулся – ее глаза горели красным. Этот взгляд он помнил слишком хорошо.

— А хочешь почувствовать это снова? — дрожащим от переизбытка накативших ощущений голосом прошептала она и, не давая времени на ответ, притянула лицо Самсона к себе.

На ее губах и языке горела знакомая горечь – красный лириум словно пленкой осел на них, как тяжелый сироп, остатки которого задерживаются на языке надолго и даже несколькими стаканами воды не смываются до конца. Вкус снова пробудил жажду – Самсон ответил скорее неосознанно, целовал ее жадно, исследовал каждый миллиметр – лишь бы ухватить остаток, насытиться, что было, разумеется, невозможно для того, кто обычно глотал лириум сотнями склянок.

Но жажда была слишком сильна, пусть даже это и было словно капля воды для путника пустыни.

— Ты зачем… Ты нахрена это сделала? — сипло пробормотал Самсон, когда вкус лириума потерял контроль над его телом, и оттолкнул эльфийку в осознании произошедшего.

— Метка меня все равно убьет, — прошептала Лавеллан, как-то слишком довольно облизнув губы, — а с ним у меня будет больше шансов победить Корифея.

Самсон уже хотел сказать, что его волновало не совсем то, что ему объяснили, но пузырек со светящейся рубиновой жидкостью в руке Инквизитора в тиски сжал горло одним лишь взглядом на него и испарил все мысли, кроме дикой жажды, которая на этот раз будет утолена.

__________________________________

Солас, сходит с ума от тоски и забирает Лавеллан, как та его и просила, но погружает в утенеру(Солас -1)

ССолас, сходит с ума от тоски и забирает Лавеллан, как та его и просила, но погружает в утенеру(Солас -1)

Она лежала на позолоченных простынях, умиротворенная, прекрасная. Ее кровать с высокими бортиками, исписанными резными мозаиками Того Мира, напоминала гроб, накрытый хрустальной крышкой, чтобы Он мог любоваться ею, когда захочет. Лавеллан не двигалась, только грудь вздымалась тихим дыханием, приподнимая шелковое покрывало, на лице ее замерло бесстрастное выражение – лишь губы трогала легкая улыбка. Она застыла маской после встречи с тем, кого эльфийка не переставала ждать.

Сначала Солас лишь смотрел на нее. Наслаждался молча ее застывшей красотой, смакуя мысль о том, как он приведет ее в новый мир, подарит вечную жизнь, которую они поделят на двоих. Их маленькую вечность, о которой Лавеллан шутливо просила его всякий раз, когда они оставались наедине. Она просила его позволить ей присоединиться, но очернить ее чистую душу Солас не мог себе позволить – но так она останется безгрешной, придя сразу к финалу, не замаравшись в море крови, которое он будет вынужден пролить. И, возможно, простит ему его грехи.

Затем не удерживается, иногда отпирая хрусталь, касаясь пальцами мягкой и теплой кожи – они не прервут утенеру, - поправляя сползающий шелк одеял, вкладывая в тонкие, словно выточенные рукой опытного мастера, ладони яркий синий ирис, зачарованный под вечное цветение. Создал вокруг все для нее: резные фрески потеряли бахрому плюща, запестрили яркими красками, рассказывая историю о восхождении эльфов. Это немного уймет скорбь Лавеллан по Старому Миру.

Время идет, Конец близится: Солас укрывает приспешников – дальше он справится сам – и расщепляет Завесу. Медленно, старательно – спешить в этом деле нельзя. Эльф кусает губы, стоя над усыпальницей возлюбленной, и продляет ее сон: она должна прийти в Новый Мир, а не наблюдать гибель Старого, его перерождение, создание Нового. Солас целует ее руку, прежде чем сложить пальцы вокруг стебля и снова спрятать за стеклом.

Мир умирает в огне; люди, гномы, даже косситы – все взывают к своим Богам, но Солас знает, что все бесполезно – их Богов не существует, им никто не принесет спасения. Эльф подолгу запирается в усыпальнице Лавеллан, любуясь ею, уже больше не вспоминая прошлое – нет, лишь мечтая о будущем. Не вспоминая ее смех – нет, лишь наслаждаясь нынешней тенью улыбки.

Когда-нибудь он подарит ей Новый Мир. Но кому сейчас нужен этот мир, если у них теперь есть их маленькая вечность?


Фикбук: тык

запись создана: 22.03.2016 в 23:18

@настроение: воодушевленное

@темы: dragon age, Натаниэль, Кусланд, фанфик, Андерс, Хоук, Самсон, фест, Солас, фест/мини-фест

---

Стараешься.
Для кого?
Вкладываешь душу.
Для чего?

Почему так? Я вроде бы пишу достаточно сносно, иногда даже у самой в груди щемит, хотя я к себе даже слишком критична местами. Почему я не могу привлечь никого этим? Почему никого не цепляет, никому не интересно ни то, что есть, ни увидеть продолжение? Просто... Сил уже нет. Вот правда. От осознания собственной ущербности уже дать выть не хочется - хочется в окно выйти.

---

Сама написала, сама поплакала

Название: А напоследок я скажу
Автор:  Dead Sun.
Пейринг/Персонажи: ж!Лавеллан/Самсон
Категория: гет
Жанр: драма, ангст, hurt\comfort, романс
Рейтинг: G
Размер: 867 слов
Предупреждение: Смерть персонажа
Ссылка на фикбук: тык

Лавеллан сидела подле койки Самсона, прогнав всех прочих: благо, что лазарет сейчас был пуст, храмовник был в нем одиноким пленником. Лекари сказали ей, что ему осталось недолго - в прямом смысле, пару часов, максимум протянет до ночи. И после этого эльфийка села рядом и не отходила от него, запретив кому-либо мешать ее разговору с союзником.

Самсон тихо дышал, уже не поднимаясь даже в сидячее положение. Он постарел, а потрепанный жизнью и красным лириумом выглядел еще хуже, чем было на самом деле. Но все еще пытался отшучиваться.

— Умираю тут, немощный и убогий, — недовольно протянул мужчина, — из-за тебя все, стерва. Не дала мне сделать это, как подобает - упасть на вражеский меч, в бою, среди врагов и братьев по оружию. Заперла тут, как пленника.

Лавеллан пожала плечами, игнорируя бормотание Самсона: он ругал ее за это слишком часто, чтобы всерьез говорить с ним на эту тему. Мужчина зашелся громким, болезненным кашлем, сгибаясь и хрипя, а затем снова откинулся на простыни.

Эльфийка заметно напряглась, когда храмовник согнулся в болезненной судороге, а затем взяла полотенце с тумбы и вытерла с уголка его губ кровь. На мгновение Самсон показался безжизненным: грудь не вздымалась, рот слегка приоткрыт и недвижен, а глаза с пугающей холодностью и пустотой смотрят в потолок, но затем моргнул, выругался, сморщился. Ненвис выдохнула.

— Эй, — Самсон перевел взгляд на нее, нахмурившись, — ты что, плачешь?

Эльфийка зажмурила глаза, пальцем смахнув со щеки влагу, а затем ее лицо вновь приняло бесстрастное выражение.

— Замолчи.

— Уже скоро. — Храмовник крякнул, в попытке усмехнуться, и закрыл глаза.

— Тогда говори еще. — Голос Лавеллан дрогнул - впервые на памяти Самсона - и она, наклонившись, прижалась губами к его лбу. Мужчина попытался ухватить это мгновение, задержать с собой подольше, но не удалось - женщина быстро вернулась в прежнее положение.

— Что с тобой сегодня?

Он повернул голову к эльфийке, чтобы видеть ее лицо и глаза - иногда, даже если лицо у нее оставалось каменной маской, в глазах он мог поймать живую искру. Мимолетную, но настоящую.

— Я... — Лавеллан коснулась пальцами его запястья, слегка склонив голову вперед и на бок. — Я не хочу, чтобы ты умирал.

— Смерть уговорить невозможно, — горько усмехнулся Самсон, попытавшись поднять руку и коснуться ее волос - не вышло.

— Знаю. Поэтому не заставляю лекарей стоять над тобой сутками, не бегаю по библиотеке в поисках тайны бессмертия, не заключаю союзов с демонами и не использую магию крови. — Ненвис подняла его ладонь, позволяя пальцам коснуться щеки, прикрыла глаза, снова усмехнулась. — Но вот отказать себе в слабости продержать тебя живым как можно дольше я не смогла. Прости.

— Ты всегда была эгоисткой, — снова отшутился Самсон, но не удержался от того, чтобы погладить пальцами мягкую кожу.

— Самсон.

Она резко замолчала, видимо, не решаясь продолжить.

— Что? Давай, пока я еще... — Мужчина не стал заканчивать, лишь одним взглядом указал на испачканное в крови полотенце.

— Я люблю тебя.

В комнате повисла тишина на несколько минут. Самсон, ошарашенный, открывал и закрывал рот, осмысливая сказанное эльфийкой, а потом зажмурился и сжал губы.

— И ты... Почему ты молчала? — единственное, что он смог спросить, но голос, дрожащий то ли от злости, то ли от отчаяния, подсказывал, что далеко не все, что хотел.

— А ты почему?

— Я не верю в подарки судьбы.

Оба снова замолчали; храмовник молча рассматривал эльфийку перед ним, вглядывался в ее выражение лица, взгляд. Пытаясь запомнить каждую мелочь и забрать образ с собой.

— Так почему ты?..

— А что бы это изменило? — Лавеллан прервала его, наконец взглянув прямо в глаза. — Мы бы сбежали, поселились бы где-нибудь на краю этого дрянного мира и жили бы, пока Солас не уничтожил его? Нет, Самсон. Все осталось бы так же. Мы так же тайно бы спали, язвили, ревновали, ты периодически спасал бы меня, а я тебя. У нас ничего бы не вышло. Не в этой жизни. Не в этом мире.

Лавеллан на секунду прижала руку Самсона к своему лицу, словно поддаваясь мимолетному порыву, а затем отстранила.

— Эльфийка-калека, глава сильнейшей организации, и красный храмовник, пытающийся убить ее и помочь уничтожить мир древнему магистру, — Ненвис опустила руку Самсона на простыни, но свою руку с нее не убрала. — Для таких историй не пишут хороших финалов.

— К сожалению, — согласился Самсон, сжав ее ладонь, — но знание этого принесло бы некоторый покой. И я...

Мужчина прервался, хватая воздух ртом. Руки напряглись, он заскреб пальцами по простыне и матрасу, в попытке схватиться за горло. Эльфийка приподнялась, беспокойно хватая его за плечо, подавляя отчаянное желание позвать лекаря или попытаться самой - она знала, что все бессмысленно. Самсон дернул рукой вверх - Лавеллан схватила ее, сжимая ладонь - мужчина сжал что есть сил в ответ, изгибаясь на простынях в попытке глотнуть хоть каплю воздуха и отчаянно пытаясь сказать что-то.

Ненвис закрыла глаза и опустила голову, стискивая зубы, злясь на жизнь, на лекарей, на Самсона, на Корифея, на себя - особенно на себя за беспомощность. Самсон постепенно затихал, дергался не так отчаянно. Глаза его закатились, а сам он обмяк на смятых простынях.

Лавеллан прислонила его руку к своим губам, глотая горячие слезы, сжала ее, вздрагивая всем телом в попытке не дать боли взять власть над ней, прижала к лицу.

— Ты тоже. Я знаю.

@настроение: почему так больно, господи, мое сердечко

@темы: А напоследок я скажу, dragon age, фанфик, гет, Самсон, Самсон/Лавеллан, остановите мои слезы, Ненвис Лавеллан

---

Проснулись - дизморальнулись

---

Так оно и бывает

Вот сидишь себе так, думаешь, пытаешься развернуть идею, чтобы получилось годно, интересно, чтоб цепляло после прочтения.
Потом открываешь заявки однострочников, которые хотела выполнить
И
"А, да так дотянусь до того, что забью. Надо щас сделать, а там что получится, то и получится"
И вот ты пишешь уже третью заявку после двух зарисовок на фест и охреневаешь от того, как так вышло-то

@темы: dragon age, фест, как-то так, фест/мини-фест, да как так-то

---

Вот в такие моменты опускаются руки.
Кому нужны твои старания, тонны обоснуя, перевернутый в его поисках наизнанку канон и дни размышлений, когда есть простой и легкий путь.
После этого всякий раз хочется удалить к чертям всю папку с фиками, снести профиль на фикбуке, забиться в угол и зарыдать от обиды.

@темы: dragon age, дизмораль, когда в фендоме тебе ни с кем не попути

---

Aww

Заверните
Беру
Точнее
Моя Лавеллан возьмет

@темы: awww, dragon age, Самсон, в моих фиках ты все равно натурал!

---

Маяться от скуки весь день, ныть, что нет идей на фики
НО ВОТ В 4 УТРА СААААМОЕ ВРЕМЯ ЕБНУТЬ 5 ДРАББЛОВ ПО ДРАГОНЭЙДЖ, ДА, МОЗГ, ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ, МНЕ Ж НЕ НАДО С УТРА НА РАБОТУ
Ну, зато есть еще несколько зарисовок в будущий мидийник и парочка как отдельные. Сама себе отп поглажу

@темы: отп, dragon age, мозг какого хрена

---

Регресс

Поток оценок и отзывов поутих. Впрочем, сама виновата, нечего было на целый год пропадать

@темы: сама виновата, фикбук, лалка

---

Выкладываешь фик с кинк-феста на фикбук в 4 утра - в обед он уже проверен на грамотность, и рядом с названием висит кристаллик.
Это порево так быстро проверяют или остальные фики у меня с ошибками? хД

---

ССЫКЛО

ВЫЛОЖИТЬ ПОРЕВО С КИНК-ФЕСТА НА ФИКБУК
@
СТЫДИТЬСЯ, БОЯТЬСЯ ОСУЖДЕНИЯ ПЧ И МИМОКРОКОДИЛОВ, ВОЛНОВАТЬСЯ, ЧТО НИКТО НЕ ОЦЕНИТ
@
ВОРОЧАТЬСЯ В КРОВАТИ С МЫСЛЬЮ "БЛЯ, ЗАЧЕМ ВООБЩЕ ВЫЛОЖИЛА"
@
ЗАЧЕМ ВОБЩЕ НАПИСАЛА
@

@темы: кинк-фест, OH GOD WHY

---

Деанон кинк-феста

Название: Синдром жертвы
Автор:  Dead Sun.
Пейринг/Персонажи: ж!Хоук/ж!Тревельян, Каллен упоминается
Категория: фемслеш
Жанр: pwp, юст (в начале)
Кинки: измена, магия, оральный секс, не давать кончить, юст, анальный секс, доминирование, двойное проникновение, фемдом, фингеринг, наказание, секс с использованием посторонних предметов, порка, подчинение, БДСМ,бладплей
Рейтинг: NC-17
Размер: 2393 слова
Примечание: "синдром жертвы" - здесь понятие скорее ближнее к БДСМу. Если точнее - осознание желания быть "нижним" рядом с сильной личностью, способной на подавление.
Примечание 2: Вдохновилась этим: Innerpartysystem – American Trash, может кому-то поможет поймать атмосферу
Предупреждение: некоторые упомянутые кинки эпизодичны и мимолетны. ВОРНИНГ! Местами ненормативная лексика

Эвелин неспешно ходила туда-сюда, в десятый раз со скуки осматривая восстановленный Скайхолд. Варрик обещал познакомить ее со своей подругой, о тайне личности которой знали уже почти все, включая разгневанную Кассандру. Гном топтался рядом, размышляя вслух о том, как ему досталось от искательницы, но Инквизитор слушала вполуха, изредка посмеиваясь над очередной шуткой или отвечая на вопрос. Ей не терпелось встретиться с легендарной Защитницей, но та, видимо, не особо спешила.

Негромкий топот позади отвлек Эвелин и Варрика от разговоров и созерцаний пейзажа.

— Инквизитор, знакомься. Это Хоук, Защитница Киркволла, — на лице гнома засияла улыбка, а у Тревельян перехватило дыхание.

— Вот только я этот титул больше не использую, — массивные серьги качнулись в такт легкому движению головы, а взгляд, острый, словно клинок, резанул по фигуре Эвелин, заставив ту слегка съежиться.

Жесткие, лишенные пигментации волосы опускались чуть ниже четких скул, тонкие чуть розоватые губы расслаблены, но плотно сомкнуты, с голубизной глаз едва ли может посоревноваться даже небо в теплый солнечный день. Красная полоса через переносицу ярко выделяется на фоне темноватой кожи, а властный, тяжелый взгляд все еще направлен на леди Инквизитор.

Эвелин представляла ее совершенно иначе. И рядом с ней ощутила себя бесконечно слабой.

Хоук тем временем оперлась о перила, поворачиваясь спиной к ней и Варрику.

— Что ты хочешь знать? — низкий тембр и встреча взглядами вырвали Эвелин из завороженного наблюдения.

— Варрик сказал, что вы уже сражались с Корифеем, — не выдержав острого взгляда, Инквизитор сложила руки на груди, принимая защитную позу.

— И убила. Его держали взаперти Серые Стражи, но он как-то сумел найти способ воздействия на них. Вероятно через скверну в крови, — Хоук перевела взгляд на виды Скайхолда, давая собеседнице расслабиться, — если они исчезли, возможно, снова попали под его контроль. У меня есть друг в их рядах, проводил одно расследование для меня. Найдем его, он поможет прояснить ситуацию.

— Красные храмовники, венатори, теперь еще и Стражи… Блеск, — проворчала Тревельян, закатив глаза, — спасибо. Нам сейчас пригодится любая помощь.

Хоук пожала плечами, словно бы равнодушно, и ее внимание было утеряно. А Эвелин снова вцепилась в нее взглядом. Прямую переносицу, украшенную кровавой полосой, очертила еще раз контур острых скул, которым уступали даже скулы Кассандры, тонкую шею с бьющейся жилкой.

Инквизитор обвела внутренний контур губ языком. От женщины впереди веяло огромной силой и гигантской волей. Она буквально источала могущество, которым хотелось насыщаться до бесконечности. По спине волной прошла дрожь, когда Хоук прикрыла глаза и наклонила вбок голову – шея полностью открылась виду, массивная позолоченная серьга легла на тонкую кожу.

Мягкий меховой ворот слегка подрагивал в легких порывах ветрах, на лезвии посоха бликами играли солнечные лучи. Один наплечник обнажал часть руки, демонстрируя на удивление отчетливые мускулы, слишком большие для мага. При движении рукой они напрягались и перекатывались под кожей, невольно рисуя в воображении картины боя и картины менее пристойные. Взгляд зацепился за замысловатый рисунок на предплечье.

— Могу я?.. — Мариан слегка повернула голову, краем глаза снова глядя на Инквизитора, выражая этим согласие. — Для чего эти рисунки на вашем лице и руке?

— Простецкие защитные руны.

— На руке краска слегка смазалась.

— О, — Хоук взглянула на испорченный рисунок и полезла в небольшую сумку на бедре, — спасибо.

Эвелин ждала появления сосуда с краской, но вместо него блеснуло лезвие клинка. Глаза Инквизитора расширились, когда Мариан вонзила острие в запястье, проводя небольшую линию вниз, которая мгновенно окрасилась в алый. Легкое движение - и розовый язык слизывает кровь с лезвия, а палец опускается внутрь раны, измазываясь свежей кровью. Хоук ведет им по плечу, обводя контур старого рисунка рун и вычерчивая заново стертую часть. Эвелин онемела, одновременно возмущенная столь наглой демонстрацией магии крови, и завороженная точностью движений.

— Это.. Ты.. Малефикар?! — Тревельян очнулась, когда свежий порез затянулся, оставляя лишь белесый и очень тонкий шрам; приглядевшись, она увидела еще несколько таких же.

— Да. Какие-то проблемы? — от того, с какой невозмутимость ответила Хоук, Инквизитор потеряла дар речи.

— Варрик! — не найдя слов, она призвала на помощь гнома, который виновато посматривал то на нее, то на старую подругу.

— Ну… Хоук, правда, могла бы и помягче ей показать, — Варрик начал осторожно, словно боялся разозлить еще и Защитницу.

— А ты мог бы просветить ее раньше, — Мариан оттолкнулась от перил, направляясь к лестнице. — «Пригодится любая помощь», не так ли?

Хоук поравнялась с Эвелин, у той перехватило дыхание. В нос ударил отчетливый металлический запах крови и пота, а мимолетная полуулыбка Защитницы от чего-то вызвала легкое беспокойство. Эта женщина определенно умела внушать ужас… И уважение.

— Увидимся завтра. Я покажу вашему канцлеру, где можно найти моего друга.

***

Солнце уже едва виднелось за горизонтом, а Инквизитор все сидела за бумагами. С каждым днем влияние Инквизиции возрастало, а вместе с ним возрастало желание всей и каждого потребовать что-то от ее главы. Женщина устало выдохнула и потерла глаза, но скрип дверной ручки привлек ее внимание. В комнате появилось знакомое лицо.

— Хоук? — Эвелин была удивлена столь поздним визитом. Да и не сказать, чтобы этот визит ее радовал: встреча с Защитницей пробудила в ней дурные мысли.

Хоук прикрыла за собой дверь, а щелчок щеколды заставил Эвелин напрячься. Отвращение внутри нее боролось со сладкой истомой, с желанием снять с нее доспех и изучить губами и пальцами каждый миллиметр тела. Опуститься на колени и молить, чтобы Хоук делала с ней все, что захочет, и не останавливалась, даже если сама Эвелин будет ее просить. Но здравый смысл оставлял это на волю фантазии – Каллен ей этого не простит. Она сама себе этого не простит.

— Вестница скучает? — Мариан сделала шаг вперед, и Эвелин поднялась из своего кресла, обходя стол. — Судя по твоему голодному взгляду сегодня, еще как. Хочешь, чтобы я тебя трахнула, верно?

— Что? Еще чего. У меня вообще-то есть мужчина, — кажется, возмущение вышло слишком наигранным, но Тревельян надеялась, что Мариан ее не раскусит, — и я хочу отдаться тебе прямо здесь, чтобы ты пользовалась мной, как захочешь.

Эвелин поспешно закрыла рот рукой, не понимая, как она могла вдруг сказать такое. Паскудная улыбка Хоук подсказала ей ответ – это было ее рук дело. Скрывать что-то от мага крови идея плохая.

— Не люблю, когда мне пытаются врать, — Хоук слегка повела ладонью – точное, выверенное движение опытного кукловода.

Голову вдруг объяла странная пелена. Руки скользнули по пряжке ремня, достаточно ловко разбираясь сначала с его застежкой, а затем и с застежкой штанов. Эвелин охватила паника – она не понимала, что с ней происходит. Пальцы двигались сами по себе. Точнее, Инквизитор хотела… Но это было тайным и постыдным желанием, секундной слабостью, которая вскоре была бы забыта в объятиях Каллена и уж точно не могла привести… к такому. Все это были проделки Мариан и ее магии. Эвелин поняла, что не может сопротивляться – слишком сильна и опытна была магесса.

— Да ты ведь даже не пытаешься, — от теплого дыхания по коже прошли мурашки, а осознание правоты Хоук полыхнуло алым огнем на щеках; Тревельян с опозданием вспомнила, что маги крови ко всему прочему еще и читают мысли.

Ткань брюк с шорохом опустилась на пол и по немому приказу Эвелин шлепнулась животом на стол. Мариан медленно расхаживала рядом, и Инквизитор практически кожей чувствовала острый взгляд, бесстыдно рассматривающий ее естество. Щеки запылали еще сильнее. Хоук прижалась рукой к ягодице, надавливая металлическим когтем перчатки на нежную кожу – по бедру скользнула капля крови, которую тут же подхватила языком магесса, проходясь им же по ранке, раздражая ее края. Тревельян глухо застонала, прикусив губу в попытке сдержать в себе реакцию на коктейль боли и удовольствия.

Звонкому шлепку вторил короткий стон.

— Считай, — Мариан медленно провела ладонью по месту удара, — про себя.

Новый удар заставил леди Тревельян содрогнуться и судорожно втянуть воздух. Один. На этот раз передышки ей не дали и очередной шлепок, более сильный, очертил контур предыдущего. Эвелин не смогла сдержать стон. Два. Боль растекалась от ягодиц к ногам, но вверх по позвоночнику рвались волны наслаждения и эта смесь возбуждала до дрожи в ногах. Три, четыре, пять. Во рту у Эвелин пересохло от коротких вдохов и стонов, влажный язык то и дело очерчивал губы, искусанные почти в кровь. Бедра горели, но Хоук словно и не собиралась останавливаться.

— Сколько? — Инквизитор расслышала вопрос не сразу, он прозвучал как-то далеко, словно эхо – дыхание было хриплым и порывистым, ноги дрожали, а внутри все напряглось и болело от жгучего желания разрядки.

— Отвечай, — Хоук надавила пальцем на влажные складки, заставляя Эвелин выгнуться и вернуться к реальности. Отдышавшись, Инквизитор с ужасом поняла, что после десятого удара сбилась со счета.

— С-семнадцать? — неуверенно пролепетала Тревельян и тут же прогнулась с новым протяжным стоном – магесса одарила ее еще одним шлепком, прошелестев на ухо что-то про «вот это был семнадцатый».

— Леди Эвелин, младшая дочь знатной семьи Тревельян, — Мариан задрала камзол Эвелин, обнажая покрытую испаринами спину, и острым когтем перчатки провела тонкую кровавую полосу на коже, — обыкновенная потаскуха, у которой по ногам течет от одной лишь порки. Что же об этом может подумать Каллен?

Тревельян испуганно дернулась, попыталась развернуться и что-то сказать, но магия крови подавила ее жалкую попытку сопротивления. Эвелин поднялась на слегка дрожащие ноги, сняла камзол, разворачиваясь лицом к Хоук, которая неспешно расстегивала свои штаны, и рухнула на колени. Мариан схватила ее волосы на затылке, оцарапав стальной перчаткой кожу в кровь, и прижала губами к своей промежности, не давая отстраниться.

— Поработай своим языком как следует. Не разочаруй меня, — Хоук намотала темные волосы Тревельян на кулак и потянула вниз, приподнимая ее лицо, чтобы заглянуть в глаза. Эвелин ощутила на губах и языке солоноватую влагу, с примесью стыда и вожделения осознавая, что от этого вкуса ее рот наполнился слюной, а тяжесть внизу живота стала просто невыносимой.

Чувство скованности, полного подчинения столь сильной личности, вкус смазки на губах и языке – все это опьяняло Инквизитора сильнее самого крепкого алкоголя всего Тедаса. На ее шее не было ошейника, – осязаемого – магия крови рисовала воображаемый, но он ничуть не уступал. Оковы запретного учения сковывали не хуже реальных, высвобождая постыдное желание приклонить голову и ползать в ногах. Эвелин прикрыла глаза и с наслаждением задвигала языком, скользя им меж нижних губ.

— А сосешь ты, наверное, получше. Может мне стоит уточнить это у Каллена, а? — усмешка Хоук отозвалась уколом совести и холодом в спине, но возбуждение было слишком велико. Тревельян прижалась к лону всей поверхностью языка, кончиком надавила на чувствительную точку, несколько раз слегка просунула его внутрь. Она уже и сама не заметила, как обхватила бедра Мариан, прижимаясь без ее помощи, с жадностью вылизывая ее естество. Смазка текла по подбородку, заполняя рот солоноватым привкусом, от которого сознание теряло связь с телом.

Эвелин старалась. О, еще как старалась. И уже даже не для того, чтобы Хоук не рассказала все Каллену, нет – теперь она желала угодить самой Мариан, выполнить ее желание и посмотреть, что она за это сделает. Тревельян удвоила усилия, слыша довольное урчание Защитницы, пальцы впивались в упругие ягодицы. Через пару минут Хоук что есть сил вжала лицо Эвелин в себя, вздрогнула и глухо, но явно довольно выдохнула.

Тревельян неохотно отстранилась, тяжело дыша, с высунутым языком и открытым ртом, словно собака. Затуманенным взором из-под полуприкрытых глаз она смотрела на Мариан, ожидая от нее дальнейших приказов. Похоть окончательно затуманила рассудок. Хоук схватила ее за волосы, рывком поднимая на ноги, завалила обратно спиной на стол.

— Ну ты и шлюха, — магесса хохотнула, пока Эвелин перекатывала во рту остатки ее вкуса. — Я ведь перестала тобой управлять, как только посадила на колени.

Стыд снова захлестнул Тревельян, пока Хоук вытаскивала из подсвечника свечу. Но это продлилось лишь пару мгновений. Стоило ловким рукам Защитницы коснуться тела Эвелин, как ненужные мысли ускользнули прочь, унесенные уже более болезненной тяжестью в животе. Возбуждение дошло до пика, лоно сокращалось от неистового желания, и женщина уже была готова умолять.

— Но ты постаралась. За это я тебя вознагражу. Ты заслужила один оргазм, — пальцы Хоук прошлись в болезненной близости от промежности Эвелин, но не коснулись ее. Тревельян захныкала и подалась вперед, в немой мольбе призывая продолжить. Мариан помахала перед ее лицом свечой и Инквизитор завороженно наблюдала, как фитиль сам по себе вспыхивает огоньком, как воск тает – как и сама Эвелин в руках Хоук – под его натиском, как его капля рассекает воздух и приземляется на ее живот. Судорожный вдох.

— Каллен тебя не удовлетворяет, да? Неудивительно, — Мариан повела свечу выше, и следующая капля приземлилась на твердый сосок, заставляя Тревельян разразиться громким стоном и тихой руганью сквозь зубы, — еще в Киркволле я поняла, что он ни на что не годен. Мне приходится доделывать его работу даже в постели с его женщиной.

— Ради Создателя, — не выдерживает Эвелин, но фраза обрывается очередным стоном, когда воск снова обжигает сосок и грудь. Пальцы Хоук изучают внутреннюю поверхность ее бедер, она тянет специально, мучает, издевается. Но когда пальцы входят – о, Тревельян готова поклясться, что такого удовольствия она давно не испытывала. Инквизитор извивается, стонет сначала в кулак, а затем в голос. И когда она уже на грани, ее лоно пустеет, Эвелин всхлипывает, дрожит, тянется своими руками, чтобы подарить себе столь желанный оргазм самостоятельно.

— Нет, — ее перехватывают за запястья, — на живот. Живо.

Тревельян подчиняется, с трудом исполняя приказ, переворачивается на живот, сминая какие-то очень важные бумаги своим телом. Хоук проводит рукой по красным от побоев бедрам, сжимает и разводит в сторону ягодицы, любуясь видом.

— Хоук, умоляю, — Эвелин стонет надрывно, кусает губы. Ей уже не стыдно.

Мариан усмехается, и спину обжигает воск, а пальцы снова погружаются внутрь. «Спасибо, спасибо», - полу-стонет, полу-шепчет Тревельян, отдаваясь головокружительным ощущениям. Лопатки, плечи, спина – все покрыто горячей восковой коркой, сквозь собственные стоны Эвелин слышит, как Хоук задувает свечу.

— Расслабься, — мурлычет магесса, пачкая ее смазкой сначала вторую руку, а потом сжатое кольцо ануса, чем вызывает сдавленный вздох. Тревельян кусает пальцы и сгорает от стыда, потому что эта стимуляция ей приятна. Пальцы Хоук осторожно растягивают ее, движутся медленно, совсем не в ритм пальцам другой руки, осторожно. Эвелин снова начинает таять от удовольствия.

Но когда в зад упирается какой-то иной продолговатый предмет, Инквизитор невольно напрягается и поворачивается. Мариан улыбается так же паскудно, резким толчком вгоняя свечу в задницу Вестницы Андрасте наполовину. Эвелин гортанно стонет и бесстыдно подается навстречу, пытаясь всадить в себя поглубже и пальцы, и свечу, всхлипывая и вздрагивая от удовольствия.

Пальцы Хоук ловко орудуют в ее естестве, проникают глубоко и грубо, трутся о свечу через заднюю стенку. Воск плавится и медленно скользит до нежной кожи, вспышкой боли выделяясь сквозь пелену удовольствия, но Эвелин это нравится, она хрипит и извивается, просит Мариан продолжать, умоляет ее делать с ней все, что угодно, и не останавливаться.

Мощный оргазм настигает ее слишком быстро, крик не заглушает даже укус руки, а тело пробивает крупная дрожь. Эвелин задыхается, забывая обо всем, кроме Мариан.

Хоук вытирает пальцы о бедра Тревельян, пока та все еще дрожит, натягивает на себя штаны и задувает свечу, не потрудившись вытащить ее из задницы самой Вестницы Андрасте. Окинув последним взглядом созданную ею картину, Хоук усмехается и открывает дверь.

— Спокойной ночи. И не забудь, утром мы уже выдвигаемся, так что отдохни, как следует.

Эвелин обессилено спускается на пол и судорожно вздыхает, с трудом вытаскивая из себя свечу. Завтра с утра она будет обо всём этом жалеть. Но это будет только завтра.

Специально для:

@музыка: Innerpartysystem – American Trash

@темы: Кинк-фест, Фест, Весеннее обострение, Фанфик, ж!Хоук, ж!Тревельян, Синдром жертвы, Dragon Age

---

Это модерн-ау - просто находка. Столько идей сразу появилось!
Этому дайри нужно больше Самсона <3

---

И на экстрим-кинк не успела. Что ж я за неудачник такой ;_;

---

Славься modern-AU, благодаря которому появилась реинкарнация для моих сладеньких.

Я ВСЕ-ТАКИ ДОБЬЮСЬ ХЭППИ ЭНДА ДЛЯ НИХ, ДОБЬЮСЬ

@темы: отп, dragon age, самсон/лавеллан